Гала Я, наверное, не имею права высказывать свои мысли о ней. Прекрасно понимая и ценя все, что она для меня сделала, понимая ее важность в моей жизни. Понимая, что без нее ничего бы и не было. В трудные для меня минуты, когда я делала одну ошибку за другой, она отстаивала мое право быть рядом. Она тогда сделала для меня очень многое. И за все это я благодарна ей. Но что же происходит сейчас с ней понять сложно, причем не только мне. Понимаю, что сейчас осуждать или критиковать ее не вправе, да и подумаете о соринке в глазу. Я уж не знаю, но наверняка опять я что-то натворила или творю и по сей день, что когда все внешние проблемы мы стали с успехом решать, с ней стало происходить что-то странное. Мне кажется, что она просто хочет, чтоб меня не было. Я понимаю, конечно, что своим существованием я создала ей массу проблем, но не понимаю, как такое может быть, что человек меняется совершенно в противоположную сторону. Может быть, причиной тому стало одно неприятное происшествие, в котором, как всегда была виновата я. Получилось так, что после летнего совместного проживания, мы долгое время не были вместе. Для меня это был кошмар. Я скучала ужасно, не находила себе места. И вот когда этот долгожданный миг настал, у меня в очередной раз сдали нервишки, и я заплакала в самый неподходящий момент. Не знаю, почему, просто не выдержала такого напряжения, и все тут. Я надеялась, что близким это будет понятно, во всяком случае, Юра попытался меня понять и понял, я надеюсь, что простил. После этого ли, или это был просто повод к дальнейшим переменам, а, может мы стали чаще бывать вместе и стали заметны все недостатки и преимущества друг друга. Возможно, тогда и стал рассыпаться тот образ идеальной пары, который мне был продемонстрирован. Возможно, она смогла меня принять лишь потому, что я была слабой и зависимой, делала кучу ошибок, а она на моем фоне выделялась своими преимуществами. Она благородна, жертвенна, с ней спокойно и нет проблем. А во мне столько недостатков! Я то - думала, что она все приняла сознательно, серьезно и надолго, а получается, что все не так. Она сделала для меня многое, но за счет Юры, жертвовала им, но как бы собой. Возможно, думала, что это вскоре все пройдет, что это очередное Юрино увлечение, и ждала, когда же все это кончится, ничем не помогая и не мешая. Вначале этого то ли не было, то ли было незаметно, я не понимаю. Любые мои достижения сейчас только расстраивают ее, а мои промахи как будто радуют. Каждое ее слово в мой адрес – это упрек. У меня сложилось впечатление, что она проводит с нами вместе время только потому, что так надо, ей неприятно мое общество. Получается даже так, что она декларирует, что соскучилась по Юре, но прийти и быть с ним вместе со мной она не желает, предпочитая быть одной и страдать. Хотя будь Юра рядом, она может вполне заниматься чем-то, но не уделять ему время, объясняя тем, что не хочет ему мешать. У меня сложилось впечатление, что он бы и рад, чтоб и она иногда ему помешала своим отличным настроением, своей веселостью разогнала его иногда грустные мысли. А что же за манера обижаться и надувать губы молча, чем сказать, что не так. Почему обо всем надо догадываться и уговаривать сделать что-то хорошее для всех и для нее же? Я уже не помню, когда у нее было хорошее настроение, я вижу ее всегда грустной, обиженной и недовольной. Это невыносимо. Я хочу видеть в ней только хорошие стороны, ведь наверняка она и добрая и веселая и может не дуться постоянно. Я же не знаю уже как мне и быть: хочется что-то хорошее и доброе для нее сделать, получается все наоборот. Я, щадя ее чувства, не могу уже в ее присутствии ходить в той одежде, что нравится и удобна, не могу лишний раз подойти обнять и поцеловать Юру, к ней же по этому вопросу - совершенно не возможно, даже сейчас и не хочется, хотя раньше все это было. Заняв позицию маленькой девочки, о которой надо постоянно заботиться, угождать, уговаривать, угадывать каждое ее желание, не то обидится – жить так, наверное, удобно, но каково же близким? И когда я пытаюсь зеркалить эти «слабости» - сразу же обида. Ведь очень легко так, от ребенка мало что требуется, нет ответственности, за тебя все решат, все обдумают, в твоих же интересах всех для тебя и сделают. Но что же ты сам? Потребляешь эмоции, а отдаешь заботой (убрать приготовить, постирать)? Неужели это все на что способен? И дело не в возрасте, как я уже говорила, а в нежелании что-то делать, ведь за тебя все сделают другие, а тебе останется или надуть губы, если не угадали, или благосклонно принять. Каково же близким? Когда только и делаешь, что переживаешь, что другому плохо, а ничего сделать не можешь, так как не знаешь, что именно. Что же остается делать – ждать пока человек сам, наконец, поймет, что же ему нужно, но, зная особенности, никогда об этом не скажет. Вот и получается, что живем мы с постоянным чувством вины, в подавленном состоянии духа. Ведь даже если настроение приподнятое, то лучше его держать при себе, не то обидишь Галу. Я не могу уже ни о чем поговорить при ней открыто, зная ее особенность на все обижаться и говорить колкости в ответ. Находиться в таком обществе очень тяжело. Да и как же она может меня осуждать и обижаться за те действия, что я делаю, за те чувства, что я испытываю к Юре. Они абсолютно такие же, как и у нее. Я в нем нуждаюсь не меньше, а то и больше, но не как в отце, который должен заботиться, а как в мужчине, в муже, с которым делишь все, всю свою жизнь, со всеми ее плюсами и минусами, и которого хочется холить и лелеять постоянно, тем более что он этого достоин как никто другой. Я боюсь, что в один прекрасный момент у меня совсем пропадет желание что-то делать для нас троих. Мне ужасно неудобно теперь лежать в уже ставшей их, а не нашей, кровати, даже вдвоем, настолько болезненные воспоминания это вызывает. И, к моему сожалению, я понимаю, что Юре приходится лукавить, когда он общается с Галой из моего дома, и, видимо, тоже самое происходит в мою сторону. Желая не обидеть никого, обижает этим всех (во всяком случае, меня). Я не могу понять, почему у нас друг от друга должны быть какие-то тайны, секреты и прочая чепуха, зачем весь этот дурацкий этикет, заведомо ложный. Разве во внешней жизни этого мало? Неужели есть такие вещи, которые я не в силах была бы понять. Я же не буду ими укорять или колоть, неужели они думают, что все знания я смогу когда-нибудь использовать против них? Да, бесспорно, я смогу обойтись и без Галы, но разве это будет правильно? Да, мы друг от друга совершенно независимы, нам друг от друга ничего не нужно, но разве в мире у нее есть еще более близкий человек, чем я? На сегодняшний день я не знаю, что мне делать. Мне очень хорошо рядом с Юрой, просто замечательно. Я знаю, что ни за какую шалость меня не осудит, я могу быть самой собой. Знаю, что ему это нравится, и я счастлива. Но понимаю, что это не совсем правильно, ведь Галы рядом нет. А рядом с ней вылезают все мои комплексы, я ее стесняюсь, знаю, что осуждает она меня за все, что я делаю, не понимает меня. Да и Юра, только завидя, что Галка немного потеплела в мою сторону, сразу же отстраняется, объясняя нам, что дает нам возможность побыть вместе. И этим сразу портит все. Неужели нам так и придется всегда жить порознь, двумя семьями, делая визиты вежливости? Неужели этого мало во вне, что надо привносить такие взаимоотношения и внутрь?
Вода Самым важным изобретением человека, я считаю водопровод. Вода, которая сама прибегает в дом, и в которой можно плескаться как тебе угодно, не говоря уже о ее очистительной важности. Вода, предоставленная сама себе – это стихия, свободная и опасная, чистая и прекрасная. Она под воздействием ветра может быть и штормом, может быть и легким колыханием. Но она остается стихией. От нее не знаешь, чего ожидать: подул ветер, и она уже бушует, прошел дождь, и она может нести в своем потоке камни. Она становится слишком зависимой от внешних условий, оставаясь при этом собой. Заключенная же в какой-либо объем, она послушна и ласкова. Принимая ванную, окунаешься как в материнскую утробу, где тепло и уютно, все заботы и хлопоты, оставляя где-то за дверью. Да, здесь вода предоставляет тебе возможность полноценно отдохнуть и расслабиться, ни о чем не думать (если, конечно, этого хочется), или, наоборот, подумать хорошенько в тишине о чем-то важном. Стоя под душем, можно представить, что стоишь под водопадом. Вода по тебе сбегает тоненькими струйками, очищая и нежа твое тело. И какое же счастье, когда твой мир и покой с тобой может разделить дорогой тебе человек. Когда все то, что дарит тебе вода, можешь приумножить и подарить любимому. Принимая совместно ванну, ощущаешь себя не разными людьми, а единым целым, вода как бы соединяет то, что невозможно соединить. Как будто границы между телами отсутствуют, вода их смешала, и нет отдельно меня и отдельно его, а есть только единение. А уж омывание тела любимого доставляет мне великое удовольствие, когда чувствуешь его тело с тонкой прослойкой воды (или пены), и как будто искорки проблескивают при каждом прикосновении, как будто маленький разряд тока между нами. И все же вода – это таинство, в которое не посвятишь абы кого, это та сторона жизни, о которой ничего не скажешь, все слова будут лишь блеклым подобием испытываемого восторга.
